***


Я встретил Фазиля в Пицунде на пляже,
В краю, существующем куплей-продажей,
Среди суетливых, крикливых, плечистых
Артистов, нудистов, туристов, статистов.
В краю, где третичные сосны и нравы,
Где бродят, бренча на гитарах, оравы,
Где плавится солнце в полуденном жаре,
И терпко язык обжигает маджари,
И тихо икринка качается в иле,
Я встретил Фазиля.

Волна осторожная камень лизала,
Копченою скумбрией пахла Лидзава,
Медуза в воде колыхалась, дежуря,
Светясь, словно лампочка в абажуре.
На пляже, где оптом тела и поштучно,
Где всё, как у Снайдерса, пышно и тучно,
Запомнились мне, в очертаниях зыбки,
Наивность его удивлённой улыбки,
И ночь головы его, чёрного меха,
И утро его белозубого смеха.

В тот вечер у нас собирались мы в доме.
Янтарным огнём согревая ладони,
Мерцало вино, колыхаясь в бокале,
Дрожанье свечи говорило о ветре,
И яблоки на изогнувшейся ветви
Румяными сталкивались боками.
Строку за строкою рождая для слуха,
Звучал его голос то звонко, то глухо,
И странная распространялась прохлада
От строчек, тяжёлых как гроздь винограда,
Меж тесных, белёных по-южному комнат.
Как жаль, что стихи не сумел я запомнить!
И было мне дня уходящего жалко,--
Что в памяти тесной с собой унесу я?
Прибой за стеной бормотал как гадалка,
Прибрежные волны как карты тасуя.

1970