ПАМЯТИ ГЕОЛОГА
СТАНИСЛАВА ЕВГЕНЬЕВИЧА ПОГРЕБИЦКОГО,
погибшего в 1960 г. на реке Северной

1
Постигла все механика как будто,
И формулы обставлены богато,
И я уже не рыжий, а седой.
Но недоступны таинства заката,
Как были недоступны мне когда-то, —
То небо, что за Горным институтом
Горит над дымом мерзнущих судов.

И недоступны таинства ровесниц,
Что жили за дверьми соседних лестниц,
Состарились, взрастили дочерей
И все им передали в свой черед.

О время, возврати земные хляби,
Опять тайгою поведи меня
Грызть сухари, мечтать о теплом хлебе
И пальцы греть у желтого огня.

Наш юный век совсем еще не прожит,
И самая пора поверить снам.
...А мертвые — из года в год моложе
И ближе нам.

2

Мы тебя потеряли в липком песке,
Под ветвистой тиной, под лесным завалом.
Начальство в большой пребывало тоске
И долгие поиски организовало.
И мы клипербот нашли на мыске —
Перевернутую надувную лодку.
Начальство в большой пребывало тоске
И пило водку.
А мы не верим глазам и ушам,
Мы у кустов замедляем шаг.
Олень припадает губами к звезде.
Качаются трупы разбухших собак.
Ни в темной воде,
Ни в светлой воде —
Нету тебя нигде.
По ленинградскому небу гром —
Мы прибываем на аэродром.
А женщины в летней еще красоте,
Их плечи исполнены сочинской лени,
И входящий в моду жатый сатин
Облекает матовые колени.
А мораль, как известно тебе, не нова.
Нечего тут упрямиться.
Одни говорят: “Сам виноват” .
Другие говорят: “Пьяница” .
А я не грущу —
Я ищу
В коридорах наших, с десяти до пяти,
В компаниях, встреченных на пути...
Другие привыкли, что нету, — пусть.
А я все ищу тебя и боюсь,
Ищу и боюсь — найти.

3

Когда мы уйдем от комнат,
От солнцем нагретых листьев,
О нас не доверьте помнить
Женщинам нашим близким.
Пусть нас не считают своими,
Печальных не ждут годовщин, —
Пускай сохранит наше имя
Надежная память мужчин.

Когда упадем мы навзничь,
Когда не откроем глаз,
Пускай они будут праздничны
И выпьют они за нас.

Пусть женщин не будет с ними,
От разных на то причин, —
Пускай сохранит наше имя
Тяжелая память мужчин.

А женщины, что там женщины, —
Вопрос до предела прост:
До гроба любовь обещана,
А дальше — какой с них спрос?

Прижмутся губами ночными
К чужому рисунку морщин...
Пускай сохранит наше имя
Упрямая память мужчин.

Пусть наши сердца хранит она
И песни поет спьяна,
Болотом и ветром испытана
И спиртом обожжена.

1960